Проводя немало времени в дороге между большим городом и пригородом уже привык не читать, а писать заметки. Они не выходят чисто путевыми, как хотелось бы. Вот одна из них, посвященная болячкам архитектуры и строительства.
Вместо предисловия: не вдаваясь в то, как устроено государство с обществом и есть ли в них частная собственность или нет. Строят при царях и диктаторах, и в демократиях, и вне оных. Итог, при любом раскладе, остается следующим поколениям, которые, как выяснилось, могут легко систему управления собой и поменять. А, вот, свою среду обитания — нет, им придется в ней возиться и в ней же жить. Причем, по мимо воли. А чтобы этой средой можно было гордится общество уже давно завело ответственных за это — архитекторов, которые приглядывали за процессом строительства. Но что-то пошло не так. Этому и посвещен нижеследующий краткий курс разбирательства, всего из четырех пунктов.
1956.
Первое — верхи, наплевав на низы, которые «красоту» ценят, разносят к чертям собачьим всю систему архитектурно-строительного комплекса, объявив «борьбу с украшательствами». Отменяют статус «главного строителя/архитектора» и отправляют его мальчиком на побегушках в соглосованиях коробок без украшательств к прорабам и подрядчикам, которые скорпулезно проверяют, как он не украсил. Вообщем, всё как в начале вводного мультика Рязановского фильма «Ирония судьбы». В общественном сознании, причем, понятие «архитектор» начальством оставляется, как необходимый «мальчик для битья» или «козёл отпущения». Немногие это переносят и уходят из профессии, но многие адаптируются и остаются.
1956-1996.
Второй, относительно долгий пункт, связанный, в итоге, с чехардой из-за распада государственного устройства. Сложившийся перманентный» диктат строительных низов» закрепляется на сорок лет. Архитекторы вначале становятся стандартными госслужащими( в советский период), а затем вяло-назойливыми фриками в собственном соку, но под железной пятой всё того же анти-украшательского стройкомплекса и его лоббистских структур, афелированных во все органы власти. Целые группы высококвалифицированных строительных специальностей исчезают целиком. Профессиональное образование в их областях сворачивается. Строительный процесс в области массовой застройки практически полностью становится панельным. И растёт в этажности — пять, девять, двеннадцать, восемнадцать, двадцать пять.. Чем выше тем выгоднее. Объемы многоэтажного панельного строительства возрастают. Объемы малоэтажного кирпичного строительства сокращаются и практически исчезают. Территории вновь понастроенного, по площади, становятся больше городских исторических центров в разы. Кирпичные заводы прозябают и исчезают, панельные домостроительные комбинаты процветают и множатся. Архитекторы-руководители стремительно теряют квалификацию в области культуры и традиций и приобретают опыт интриг и наменклатурного роста, но уже как вассалы стройкомплеса. Новые методы начинают внедрять в историческую среду, которой никто не дорожит(ЦКовские высотки на Арбате и Калининский проспект). Центр собираются полностью сносить — просто исторически не успевают.
Архитекторы-исполнители, этот чернозем профессии, теряют наиболее одаренных, так как творческие лифты отключены полностью, приобретают наиболее исполнительных и средних, способных быстро выпускать рабочую документацию, устраивающую действующий стройкомплекс.
В обществе, при этом, профессия «архитектор» инерционно продолжает оцениваться как творческая. Сохраняются союзы архитекторов всех уровней. Продолжают присуждаться творческие премии, которые, как правило, распределяются среди номенклатуры проектировщиков-начальников.
Итоговым хаосом в верхах и переделом собственности низы не пользуются из-за всеобщей дизорганизации и распада СССР.
1996-2012.
Третье. Верхи хотят, низы имитируют желание, выполняя волю начальства. Воссозданная в виде архитектурно-строительной (в начале 90-х при Ельцине) , академия архитектуры и региональные союзы архитекторов, формально символизируют и осуществляют перемены после распада СССР, но из под строительного диктата не выходят, там уютно и практично. В профессию начинают возвращаться её покинувшие. Можно заработать. Начинается строительный бум, нувориши вкладываются в недвижимость и они не против украсить фасад, так как они это понимают. Очень торопятся — рост цен по сто процентов в год, а это выгоднее чем спекуляция на бирже. Наиболее активную позицию в строительстве РФ занимает стройкомплекс Москвы под руководством Ресина и патронированием более чем влиятельного и на федеральном уровне мэра Москвы Лужкова.
Лужков провозглашает возвращение к «традициям» , опять же, как он их понимает, но в его распоряжении, для реализации заявленного, есть только пост-советская псевдо-творческая номенклатура, которая обеспечивает творческий потенциал его замыслам. Наиболее характерный и крупный её представитель, можно сказать — символ, М. М. Посохин, сын главного архитектора Москвы Брежневско-Хрущевского периода, ставший по совместительству и главным архитектором центра города. Спайка бюрократий, в рамках их компетенций и интеллектуальных возможностей, порождают так называемый «Лужковский стиль» — обращение к традициям с помощью имеющихся сил и интеллекта. Что приводит к соединению «традиций и новаторства», московские символы чего ХХС(прошлое) и City of Moscow(будущее). А федеральные — в Сочи (Роза Хутор) , как цитадель традиций и обращения к прошлому, а олимпийские объекты — инновационности и прыжкам в будущее. Прогрессивной (читай правильной) архитектурой небольшая группа PR-агентов влияния, через средства массовой информации, пытаются объявить, так называемую «другую архитектуру», которая похожа (или копирует) средние западные стандарты. Но эти усилия можно считать относительно успешными, так как общество, в целом, явно тяготеет к традициям. Беда в том, что для возвращения к традициям нужны кадры во всех сферах архитектурно-строительного процесса, а именно они и уничтожены (см. пункт 2 данного текста 1956-96) за прошедший сороколетний период совместными усилиями дезориентированного общества и заинтересованного в своем статусе действующего стройкомплекса.
2012 — по настоящее время.
Четвертое. Уход Лужкова и его системы ценностей из Москвы, приход Собянина с его системой ценностей. Верхи активно хотят и делают, никого не спрашивая, что-то вроде «другой архитектуры», которая постепенно вытесняет «лужковский стиль» ; низы разделились и хотят разновекторно, то есть сами не знают чего хотят. Но подозревают начальство во всех смертных грехах одновременно. Структурируются активные общественные группы градозащитников исторической застройки. Их активность особенно заметна в соцсетях.
На фоне экономического кризиса в строительной области и внешнеэкономических санкций, отменивших дешевые западные кредиты для девелоперов, этих мутантов бывшего пост-советского стройкомплекса, активно мостится гранитом Москва. Потерявшие монополию, недавно успешные, архитекторы Лужковского призыва с недоумением и раздражением следят за тем как на фоне западных санкций, западные же архитекторы проектируют наиболее значимые объекты повсюду в РФ, а не только в Москве или Питере, что, действительно, идеологически плохо объяснимо. Возникшие общественные движения, появившиеся на волне ужаса перед исчезновением исторической среды и замены её штампованными симуклярами борятся за их сохранение, но в своей борьбе редко учитывают: чтобы сохранять нужно иметь систему технического обеспечения и достойных её специалистов. Таковых нет или очень мало. Эмоциональность начинает захлёстывать здравый смысл. Ситуация становится тупиковой. Все при этом торопятся. Объявление администрации Собянина о тотальном сносе пятиэтажек является неожиданным и вызывает массовую истерию, так называемого, «мыслящего меньшинства».
P. S. Итак.. Корыто разбито. Процесс строительства идёт и его не остановить. Специалистов должного уровня не готовят, вот их и нет, поэтому как при Петре зовут иностранцев. Те ни фига не ценят нашу историю и традиции. Идеологии нет, даже в конституции она запрещена. Архитекторы перестали выполнять свои традиционные функции перед обществом: строить новое так, чтобы оно не пугало общество и было на уровне того, что сносят.
Что делать? Латать корыто или коленым железом выжигать в свежесрубленной колоде новое?
Это уже вопросы тотального общественного консенсуса. А что я сам?
У меня ответы на эти вопросы давно есть, но артикулировать их в рамках путевой заметки смысла нет.
11:11. Между Красногорском и Тушино.
info@arhbelov.ru