105. Прагматичная маниловщина, штольцеобразная обломовщина или простое решение сложного вопроса.

егко говорить что все неправильно и несправедливо. Вот конкурсы, например, все не так организованы. Или советы и согласования на советах.
А как правильно? Те, кто организовывают происходящее, снисходительно пожимают плечами. Критиков хватает, а конкретики в предложениях не наблюдается. Так можно что-то предложить? Или мы, московская архитектурная масса, обречены все получать сверху и в той упаковке, которую там же наверху сочтут самой подходящей. Как-то это все беспросветно выглядит: апатичное на деле и бессмысленно булькающее на словах критически настроенное болото ничего практического из себя не выплевывает. Может попробуем порассуждать и выплюнуть? Оживим «болотное дело» свежей струей конкретики, вместо привычного плевка. Поиграем на прагматическом поле в жесткий процедурный футбол!

еформировать архитектурную практику в Москве и управление ею довольно просто. Смех в зале.
Вначале нужно понятно изложить, что нужно сделать и для чего , а затем начальство должно с этим согласиться. Хохот и жидкие аплодисменты.
Начальство, как известно соглашается только со своим существованием, но тем ни менее начнем с начала. Зал топает ногами.
Но к делу, и перестанем ерничать.

формировались какие-то кружки избранных, которые тусуются между собой и что-то там в свою пользу решают. Кто ближе к начальству тот и решает за всех,как большинство полагает, себе во благо. Такая обстановка, как и обстановка авторитарного лужковского правления, не способствует расцвету архитектурной мысли.
А ей уже пора зацвести. Как говорится — пора пришла!

  Москве где-то около десяти тысяч дипломированных архитекторов, работающих по специальности не менее пяти-десяти лет. Их число уточняем по ходу дела. Каждый из них в отдельности должен выбрать из своего числа трех лучших по их мнению, из известных им не понаслышке архитекторов, три любых имени — кроме себя самого.
Для этого должно быть составлено именное заявление архитектора по установленной форме и в нем указано кого он уважает как профессионала так же, как себя. Или даже больше.
Чистый «гамбургский счет», очень важный для легитимности всего того, что будет происходить в дальнейшем, и сопричастности каждого профессионала к происходящему.
Примерно десять тысяч заявлений даст повторение каких-либо имен, из них те кто упоминаются чаще других входят в число трехсот уважаемых профессиональных архитекторов, назовем их для удобства кратко и традиционно «ареопаг трехсот» или «триста спартанцев». Сбор этих заявлений, по единой форме, может происходить во всех крупных архитектурных институциях, как общественных, так и государственных или муниципальных. Не важно каких. Подходит и социальная сеть, но только без анонимности и дурацких ников.

еречисляю: В контакте, Фэйсбук, Москомархитектура, СА, МархИ, Стрелка, Моспроекты, частные бюро и т.д. Но! Все эти реальные или вертуальные структуры лишь осуществляют сбор заявлений. Заявления персонифицированы и привязаны к личности, а не к организации. Когда заявления собраны в «едином счетном центре ареопага трехсот», это может быть Московский Союз Архитекторов, или Москомархитектура, должно быть дано время для того что бы любой участник голосования мог бы сверить то заявление, которое он подал в «единый счетный центр ареопага трехсот» и свою личную копию этого заявления. Все это делается для сверки и внесения последних корректив,невозможности поддельных заявлений и давления на участников голосования по месту работы, избежать которого на первом этапе сбора будет технически сложно. И еще для восстановления забытого ощущения, что мнение каждого профессионала учтено.

 результате этой акции Москва получает список из трехсот, адекватно оцененных консенсусом лучших профессионалов, причем сделают это тоже специалисты, которые занимаются архитектурной деятельностью лично, но без возможности лоббировать себя любимого. Вопрос с доверием на первом этапе будет решен.

 торой этап должен обеспечить невозможность налаживания того что в просторечии называют «коррупционными и мафиозными связями».
Итак. Такой список готовится на три-четыре года. Потом плановая ротация. Уточним нюансы по ходу.
Для чего нужен список трехсот?
Только из него методом случайного выбора формируются все органы любых архитектурных оценочных мероприятий. Будь то совет, или жюри закрытого или открытого конкурса. Причем ни один из этих «трехсот спартанцев» не может принять участия в жюри или совете чаще чем раз в год, даже если его выберет для этого жребий. Просто произойдет дополнительная жеребьевка с изъятием уже участвовавших в деле шаров.

, повторяю, только жребий каждый раз определяет кто входит в жюри или совет. Только жребий, а не очередной пасадник или временный назначенец. Никаких постоянных архитектурных советов, нигде, включая и Москомархитектуру, быть не должно. И в жюри, и в советах каждый раз заседают разные архитекторы, которых объединяет лишь одно, они легитимны в глазах профессионального сообщества. И им технически сложно будет впасть в соблазн сговора или совместного лоббирования какого-то бюро или консорциума. Так как они собираются на один раз и их репутация держится исключительно на их неангажированности.
Для чего еще нужен «ареопаг»? Безусловно, эффективны только конкурсы открытые. Но в чиновничьей среде воцарилось мнение, что в настоящий момент организовывать их технически и экономически невозможно.

авайте пока согласимся с этим, но с одним условием: если конкурс закрытый то его участников тоже выбирает жребий из числа этого же легитимного числа «трехсот».
Поверьте, при этом правиле, почти все конкурсы станут открытыми довольно быстро. Тогда те кого будут лоббировать смогут учавствовать, но при этом у них будут реальные соперники, а лоббирование или продавливание будут максимально затруднены.

И еще одно важное правило. В случае если начальство очень захочет какой-нибудь постоянный совет или регламентную комиссию, то эти институции должны будут только разрабатывать регламенты-автоматы или процедурные действия, а не выбирать или согласовывать конкретные проекты.

олько это позволит прекратить ручное согласование любого проекта и его вкусовую цензуру, на которых сейчас держится бесконтрольное и узурпированное право согласующих органов.
Нужно постоянно напоминать, что действующий сейчас Градостроительный Кодекс РФ практически не действует, а все подзаконные действия, вроде АГР(архитектурно-градостроительного разрешения), которые сейчас введены в Москве ему абсолютно противоречат, так как сделаны исключительно для ручного управления процессом. Но это почему-то мало кто замечает. Думаю, что до поры. У всех крупных строительных и девелоперских структур есть юридические отделы, вполне способные это, хотя бы, заметить. Но пока на дворе кризис, и овчинка выделки не стоит. А когда кризис в строительной области ослабнет? Или закончится? Вся ручная система согласования проектов рухнет как карточный домик. Что-то нужно приготовить ей в замену. Что-то действующее и практически работающее на результат. Так давайте приведем АГР в соответствие Градостроительному Кодексу. Получим, наконец, результат на основе консенсуса с профессиональным рабочим сословием. Этот результат дадут быстро работающие регламенты-автоматы, которые должны постоянно корректироваться советом(советами) с постоянной ротацией из того же списка «трехсот».
Простой пример быстрой работы при автоматическом прохождении АГР регламентных проверок при их согласовании:
1. Вводится регламент для центра города в пределах Камер-коллежского Вала: застройка квартальная, высота не более 6-ти этажей, отделочные материалы штукатурка, камень или облицовочный кирпич, площадь стекла на фасаде не более 30 процентов от общей площади облицовки.
2. Чиновник (уровень подготовки: среднее образование) в Москомархитектуре в течении 7 дней технически проверяет на соответствие показатели поданного на согласование АГР и ставит штамп «соответствует регламенту» и рядом «к исполнению в проектное бюро и затем в экспертизу».
3. Если не соответствует, ставит штамп «не соответствует регламенту и на переделку», или «на конкурс». Дальше заказчик оплачивает закрытый или открытый конкурс, который делается с условием существования независимого «Архитектурного ареопага-300». Причем в жюри любого конкурса не может быть меньше 51 процента представителей «Ареопага», плюс еще и место избранного жребием председателя жюри или совета из числа «трехсот неподкупных».
И все только по жребию. И все разового применения. Как презерватив, уж извините за сравнение, что бы не подцепить бациллу коррупционности и групповщины при первом же соитии, с запланированной продуктивной беременностью.
Правила прямого действия: на протокол жюри или независимого совета автоматически ставят штамп «не соответствует регламенту,но прошло по конкурсу, к исполнению в проектное бюро и затем в экспертизу».

прочем, это уже затертый до дыр, если так можно выразиться, вопрос.
Но даже на него нужно когда-нибудь ответить. Если не соединить , наконец, в единое целое Обломова и Штольца, то все планы будут продолжать оставаться маниловскими и мы не преодолеем гоголевского проклятия. Город Глупов очередной раз, этаким салтыково-щедринским фениксом, возродится из пепла, нам всем на окончательную погибель. Впрочем, вполне заслуженную.
Инфантилизм и неспособность к саморганизации лишает профессию иммунитета и она умирает, подхватив любую детскую простуду на резком ветру перемен мутного времени.