Эпиграф: «Дела давно минувших дней, преданья старины глубокой». Пушкин.
Всю эту неделю в разъездах, хлопочу по делам, а для написания привычной заметки нужен покой и отсутствие суеты, хотя бы в выходные. Но не вышло. Гости (что приятно), а затем простуда в доме (что противно); да и общая нервозность от того что мороз есть, а снега нет, привели к копанию в архиве, а не беззаботному словосложению. На текст забытого интервью, которому 8 лет наткнулся,разумеется, случайно, искал совсем другое. Интервью, на первый взгляд, проходное, кажется, обычное, но с несколькими нестандартными вопросами. Что-то занятное в этом есть. Разгар «сливочного десятилетия», лужковское время «на марше». Не помню — кому, не помню для — кого-чего. Что-то изменилось за эти годы? Или ничего? Судите сами. Сегодня 2014-ый, а 2006-ой, кажется, был вчера, но и он уже подзабыт. Со всеми его надеждами и разочаровниями, их сменили сегодняшние ожидания и страхи.
Осень 2006,кажется, неопубликованное интервью; переписка с журналистом/журналисткой N, вопросы, полученные по электронной почте:
На фото М.Белов готовит «красный стол» на выставке к своему 50-летию в МУАРе Давида Саркисяна.
- В 1996 году, вернувшись из «заграницы» в Россию, вы начали карьеру московского архитектурного одиночки. Почему вы не захотели присоединиться к одной из мастерских, которые уже существовали в то время?
Во-первых, меня никто и никуда не приглашал.
А работать по найму у архитектора в моем положении можно было только в случае крайней нужды.
Я всегда старался быть независимым и отдельным. Это не гордыня. Это убеждение
— архитектор это профессия одиночек, а не групповая деятельность,
как это принято считать. С опытом становится ясно — выдумывание архитектурного объекта и его техническая разработка – разные профессии. Как выдумать архитектурный объект, который возможно технически реализовать без изменений – вопрос профессионального умения и организации проектного процесса. Кроме того я не люблю кого либо эксплуатировать. В той же степени, как не люблю, что бы меня эксплуатировали. А на этом, к сожалению, строятся отношения в любом бюро.
По-моему, архитектор может наниматься только клиентом и архитектор должен выполнять проект лично. Подмастерья возможны, но только на уровне выполнения
ассистентских функций. Создание архитектурного объекта это прямой энергетический обмен между тем, кто хочет получить этот объект
и тем, кто может его придумать. Этот процесс не терпит посредников.
Когда объект придуман — начинается процесс реализации, в котором могут и должны принимать участие многие группы профессионалов. Но это уже другая история.
- На вашем счету несколько построенных монументов и зданий в Москве, по вашему проекту к 2007 году должно завершиться строительство небольшого города на 150 дворцов, одну школу и одну церковь в ближнем Подмосковье. Вы — практик, для чего же вам нужна еще и преподавательская деятельность в Московском архитектурном институте?
Практиком я стал лет десять назад, а преподаю с 1983 года. Преподавал в разных архитектурных школах мира. Это уже вошло в привычку. Правда, последние годы процесс преподавания больше вытягивают энергию.
Раньше подпитывал. А я люблю сбалансированные системы отношений.
Это две разные профессии. Два разных станка. Можете считать меня многостаночником.
- Среди своих знакомых я насчитала 14 человек, которые получили высшее архитектурное образование. Из них только трое проектируют здания, четверо работают бригадирами, остальные к архитектуре никакого отношения в данный момент не имеют. Как вы считаете, в чем причина такого расклада?
Странно. Я не социолог. Но странно вдвойне, на фоне дефицита квалифицированных
Главных Архитекторов Проекта (ГАПов) в любом бюро. Это говорит о низком уровне подготовки специалистов-архитекторов. Грамотные конструкторы тоже в дефиците.
Это беда Москвы — многие делают вид, что они специалисты.
А архитектурное ремесло непростое и поначалу не сверхдоходное. Люди идут туда где можно больше заработать и квалификации соответствовать.
- Михаил, вы ведь не в один миг стали признанным в России и за рубежом архитектором. Это сегодня на вашем счету более 20 побед в международных концептуальных конкурсах, многочисленные успешно реализованные архитекторские проекты, а когда-то вы были просто студентом, и в те времена не было никакой гарантии того, что вы преуспеете профессионально. Наверняка, на вашем пути к успеху были и трудности, и неудачи. Как вы их преодолевали? Чем себя подзадоривали? Что можете посоветовать начинающим архитекторам? Как не сойти с дистанции на полпути? Как стать в архитектуре кем-то?
Это слишком глобальный вопрос. У каждого свой путь. Я проектирую с 1976-го года.
В 20 лет выиграл 1-ый приз на международном конкурсе. Довольно быстро- еще десяток премий. Очень много работал, не задумываясь об успехе – на кураже.
Практиком стал через 20 лет. Пережил смены эпох. Архитектор должен заслужить
свой статус. Это тяжелое и не очень «быстрое» ремесло. И это не шоу-бизнес.
Здесь на ПИАРе и обаянии далеко не проедешь. И умение болтать не поможет.
Архитектор набирает «Вес» после 40 лет. Становится ясно кто он, «Исполнитель» или «Создатель».
Становится ясно можно ли ему доверять распределение огромных бюджетов реализуемых проектов. Не думаю, что молодежь может рассчитывать на быстрый успех.
- Понятно, что архитектурное проектирование — дело непростое, очень ответственное. Иногда одной серьезной ошибки, одного неудачного проекта достаточно для того, чтобы поставить жирный крест на всей карьере архитектора. Были ли в вашей практике подобные ошибки? Если да, то, как вы с ними справлялись? Если нет, то дайте совет начинающим архитекторам, как избежать таких ошибок.
Не ошибается Господь. Архитектору свойственно ошибаться. Средство от ошибок – опыт и интуиция. И еще нужно всю жизнь учиться и любить свое ремесло больше себя. Тогда вероятность ошибки сводится к минимуму. Часто к ошибкам приводит алчность. Нельзя набирать в рот каши больше чем можешь проглотить.
- Что, на ваш взгляд, нужно делать архитектору для того, чтобы творчески развиваться?
Творчески развиваться нельзя. Заниматься своим ремеслом старательно — обязанность каждого ремесленника уважающего себя. «Практическая индивидуальная архитектура», на мой взгляд, является ремеслом. Очень сложным и древним ремеслом. И не более того.
Есть люди способные «творить архитектуру» и они должны подтверждать этот свой
«Дар» каждодневным трудом, прилежанием и ответственностью.
- Как-то вы сказали, не считаете, что определенный вид зодчества является более современным или предпочтительным перед другими и вам нравится делать всякую архитектуру+ Я так понимаю, для вас в архитектуре есть что-то более важное, чем внешняя оболочка, какое-то содержание, которое важнее нее и выражению которого она служит?
Особая профессия , которая занимается средой обитания человечества уже несколько тысячелетий не может быть внутренне безответственной.
Заявляешь — Я архитектор. Соответствуй. Но судят о соответсвии по результатам,
а не по словам. Для оценки результатов в архитектуре нужно время.
Или активный интерес общества , ускоряющий течение времени.
- Помпейский дом в Филипповском переулке — здание для Москвы необычное: нарядное, праздничное, «мажорное», оно резко контрастирует с холодными «хайтечными» постройками. Надо иметь творческую смелость для того, чтобы проектировать в центре Москвы дом в теплых оранжево-морковных, синих и золотых тонах. Трудно ли было убедить ваших клиентов в том, что именно такое здание нужно на Филипповском переулке?
В данном случае клиент просил о «красоте». Так бывает не часто, но бывает.
Дом подобный «Помпейскому» редкость и удивительное стечение обстоятельств.
То, что он получился таким – чудо. Термин «творческая смелость» для меня не понятен. Я всегда стараюсь сделать объект красивым. Если это выходит – радуюсь
вместе со всеми. Не выходит – расстраиваюсь больше других.
- Понятное дело, для творческого человека почти любое вмешательство в процесс создания им произведения — неприятно. Но, наверное, без этого обойтись нельзя, ведь какие-то условия обязательно диктует клиент, у которого свое видение того, что и каким должно быть. Как вам удается сочетать требования застройщика и творчество, как удается добиваться полноправного сотрудничества? Помогает ли вам имя, которое вы себе сделали в архитектурном мире? Что важнее для успешной реализации архитекторского проекта: талант его создателя или его умение убеждать клиента? Чем ограничивается свобода творчества архитектора?
Не понимаю как клиент, (настоящий «Заказчик»,а не посредник), может помешать.
Часто ему трудно сформулировать, что он хочет. Для этого он обращается к определенному архитектору. Проблема – когда архитектор является посредником
между клиентом и группой анонимных исполнителей и его интересует анонимная прибыль. Это путь к так называемой «коммерческой архитектуре».
«Коммерческая архитектура» как плесень покрывает среду обитания.
Лекарство от плесени – персонификация отношений архитектора и заказчика.
Свобода архитектора ограничивается заданием на проектирование и его
внутренней профессиональной порядочностью.
И не забывайте, клиентом может быть частное лицо, корпорация, а может быть
и общество в целом. Архитектор всегда один. Или это анонимный архитектурный результат. А я сторонник авторской архитектуры.
- В одном из интервью главный архитектор столицы Александр Кузьмин высказался о проблеме перегрузки мастерских, говорил он и о том, что трех архитекторов — Михаила Белова, Илью Уткина и Дмитрия Бархина — не стоит рекомендовать застройщикам часто — они берут немного проектов и каждый доводят до конца, так как дорожат своими именами. Я так понимаю, к вам стоит очередь клиентов. На основании чего вы выбираете застройщиков, с которыми сотрудничаете?
Спасибо главному архитектору Москвы за высокую оценку моего труда.
Заказчики ,слава богу есть. Выбор этот взаимный и ,уверен, связан с результатом моей работы и физическими возможностями.
Рекламы и ПИАРовских акций стараюсь избегать.
Выставку и выпуск монографии к 50-летию провел ,так как понял что нужно разобрать накопившийся за 30 лет материалы.
Идеи расширяться и превращаться в бюро или мастерскую у меня пока нет.
Так что буду делать , то что могу сделать без потери качества.
От интересных предложений и общения с интересными людьми никогда не отказываюсь, если чувствую энергетическое несовпадение — резко пресекаю все отношения.
Руководствуюсь правилом джентльмена- лучше быть обманутым чем обманывать.
С теми кто обманывал — дел больше не имею, к счастью, это бывает крайне редко.
Дорожу мнением тех кто меня рекомендует. Стараюсь минимализировать контакты
с внешним миром. Последнее время стал материально независим и могу не браться за любую работу.
- Михаил, вот вы хорошо прорабатываете детали в проектируемых зданиях, но ведь понятно, что это прибавляет скрупулезной работы и вам, и застройщикам, почему же вы так усердно обогащаете ваши проекты таким большим количеством разнообразных элементов декораций? Отчего бы не выбрать более простой, более легкий путь?
Взялся за гуж – делай до конца. Странно архитектору, который возрождает традиции декорированной московской архитектуры
и неоклассический проектный метод быть невнимательным к деталям.
Неловко повторять — у архитектора не бывает простых путей. Накапливается профессиональный опыт который упрощает твой путь. Считается – «зодчий достигает
просветления после 50 лет», дальше или «легкое восхождение к вершинам мастерства» или «Маразм». Так тоже бывает.
- Я так предполагаю, что с появлением программ для архитекторов, ваша работа упростилась и ускорилась, так ли это? Расскажите, какими архитекторскими программами вы пользуетесь, каким отдаете предпочтение? Почему? Чем они удобны в использовании? То, что вы пользуетесь именно этими программами — это вопрос привычки или дело в том, что они удобнее других? Что вас не устраивает в архитекторских программах? Чего, на ваш взгляд в них не хватает? (это важно. Пожалуйста, ответьте на этот вопрос.)
Не являюсь сторонником технического прогресса в оголтелых формах. Программ много и все они хороши по-своему. У каждого свои предпочтения и привычки. Вопрос — не имеющий отношения к разговору об архитектуре.
- Изменилось ли что-то в мире современной российской архитектуры за последние 10 лет на ваш взгляд?
Я чувствую, что в обществе и в архитектуре произошли серьезные изменения.
Но мой личный опыт ограничен, именно 10 лет назад я начал активную архитектурную практику в Москве. Процесс реализации объекта на практике это 3-4 года. Достаточно изолированная схема жизни. За десять лет прошло около двух циклов реализаций. У меня нет времени ни на светскую , ни на общественную жизнь.
Много времени съедает преподавание в МАРХИ. Так что вопрос не совсем ко мне,
Я не историк, не искусствовед и не архитектурный критик. Могу сказать точно,
что увеличились возможности исполнителей и их профессиональный уровень.
Это отрадно.
- Какие проблемы волновали вас 10 лет назад и какие волнуют сейчас? Каких перемен хочется сегодня?
Я консервативен и не люблю перемен. Особенно перемен в России.
Они чаще всего бессмысленны и беспощадны. Меня, как и 10 лет назад волнует
Одно, и тоже – моя семья, мои друзья и мое душевное и физическое здоровье.
От всего вышеперечисленного будет зависеть , то как я буду выполнять обязанности
практикующего московского архитектора и профессора Московского архитектурного института.
Михаил, если есть такая возможность, вышлите, пожалуйста, пару фотографий ваших реализованных или находящихся в реализации проектов, а также ваше личное фото.
Простите, но уважаю Ваше время и свое тоже. Так как Вы корректно обратились с вопросами в письменной форме. То отвечаю на них, так как они не кажутся мне неуместными. Все остальное за пределами этого формата.
Фото и картинки можете взять на сайте музея архитектуры: http://www.muar.ru/press_dossier/2006/belov/pd_belov.htm
P.S. На фотографии М.Белов летом 2006-ого.
info@arhbelov.ru